Фанфег *_*

[exgibicionation]

Ыыы а для меня фанфик написали *_*

Фендом: Реборн
Автор: Е
Бета: нету
Пейринг: Реборн/Ламбо
Рейтинг: NC-17
Дисклеймер: отказ от всех прав.
Предупреждения: ээээээ я не умею шапки писать, я просто скромный криворукий бета (коммент автора)

моя заявка

Реборн/Ламбо рейтинг не ниже R.
секс на пафосной кровати, свзывание и игровое удушение. так же можно использовать масла и цветы для атмосферности. можно секс в ванной, свечи обязательны. я извращенец, но зато какой)))

Сам фик

Прошла неделя с тех пор, как они приехали в Италию. Ламбо уже успело все наскучить, но он знал, что ныть не имело смысла – во-первых, по-хорошему, он напросился сам, а во-вторых, Реборн – последний человек на земле, который будет слушать его нытье. Поэтому «теленочек» вот уже который день бесцельно сидел в своей комнате перед телевизором, маясь от безделья. Приехав, чтобы навестить свою бывшую Семью, он сильно разочаровался – глава семьи Бовино погиб, а его наследник подло сбежал из страны, поэтому на Ламбо совершенно никто не обратил внимания.
Ламбо зевнул, выключил громко вещавший что-то телевизор и направился на кухню за очередной порцией «молока-перед-сном». Пока он спускался по лестнице, до его слуха донесся пьяный женский смех.
«Черт бы побрал этого Реборна. Если они снова мне спать не дадут, я за себя не отвечаю!»
Однако когда он очутился на кухне, смех уже сменили стоны. Ламбо замер, пристально прислушиваясь, но тут же отдернул себя, громко сглотнул и распахнул дверь холодильника. Он специально старался вести себя шумно, чтобы заглушить приторно-похотливые крики из комнаты Реборна. Достав подогретое молоко из микроволновой печи, Ламбо вздохнул и уселся за кухонный стол, положив ногу на ногу. Он ждал, когда они закончат, Реборн выпроводит свою очередную девицу за дверь и обязательно пройдет мимо кухни. Тогда Ламбо сможет посмотреть на него испепеляющим взглядом и гордо удалиться в свою комнату. Он знал, что Реборн проигнорирует его, знал, что зря сейчас будет ждать часа три, однако это было делом гордости.
«Хотя… Какая тут к черту гордость?..»
Он не знал, из каких побуждений действовал. Его дико раздражали эти женские голоса, каждый раз разные, эта угодливая фальшь в их стонах, этот стук каблуков по паркету, бестолковое хихиканье, длинные волосы на подушке в комнате Реборна, забытые впопыхах предметы одежды, а самое ужасное – это показательное игнорирование с его стороны с самого первого дня приезда. Ламбо казалось, что он всеми фибрами своей души ненавидит теперь этого человека, однако в его ненависти не было причины. «Теленочек» не проникся интересом к самоанализу, поэтому из всех спектров чувств выбрал именно ненависть и ею все объяснял.
«Я ненавижу все, что ты делаешь, я ненавижу тебя, все в тебе. Все эти пафосные примочки, эти наклонности Дон-Жуана, этот эгоизм, всю твою личность! Ты водишь к себе женщин легкого поведения, а меня считаешь недостойным! Эти мерзкие подхалимы лучше меня? Если ты получаешь от них то, что хочешь, значит ты – низкий человек, ничего не стоящий! Ненавижу!»
В бессилии Ламбо ударил кулаком по столу. По щеке пробежало что-то горячее и влажное. Он тихо всхлипнул и тут услышал чей-то вздох у себя за спиной. Резко развернувшись, Ламбо увидел в дверях полуголого Реборна, глядевшего на него с нескрываемым презрением. Видимо, в своей безмолвной ярости Ламбо не заметил, что «загадочная незнакомка» уже ушла, и киллер решил проверить, что за шум мешает ему заснуть.
- Тупая корова.
Ламбо еле сдерживался, чтобы не разревется. Слезы безудержно текли по щекам. Эта привычная фраза сейчас звучала настолько холодно, что обжигала больнее раскаленного железа, перед глазами все расплывалось. Ламбо открыл было рот, чтобы высказать все, что он о нем думает, однако Реборн решил закончить разговор прямо сейчас.
- Ты много шумишь и ты меня раздражаешь. – Безразличный взгляд уперся прямо в заплаканные глаза Ламбо. – Я советую тебе заткнуться и идти спать.
Реборн картинно развернулся и растаял в темноте коридора. Ламбо так и остался сидеть, беспомощно, то открывая, то закрывая рот, как выброшенная на берег рыба. Он не мог ни успокоиться, ни впасть в истерику. Словно в тумане он добрался до своей комнаты и повалился на кровать, обхватив руками подушку. Внутри было пусто, сердце неприятно щемило. Вскоре ему удалось заснуть, однако сон его был беспокойным и часто прерывающимся. Часа в три ночи, в момент очередного пробуждения, Ламбо понял, что больше заснуть ему не удастся. Его снова начала переполнять ненависть, он рывком встал с кровати и, оказавшись на первом этаже, уверенно открыл дверь, за которой сейчас мирно спал ничего не подозревающий Реборн. Он хотел закончить разговор, он хотел почему-то рассказать все, что чувствует, он знал, что для него это плохо закончится, но он был твердо уверен, что без этого не видать ему спокойной жизни. Ламбо разрывали эмоции, его словно раздирало на куски, он вдруг понял, что, наверное, так было всегда, просто он глушил в себе эти чувства. Глушил непонятной апатией, ребячеством.
«Я помню тот поцелуй, и всегда буду помнить. В чем проблема, просто дети? Я, может, и был тогда еще ребенком, а вот ты им никогда не был…»
- Сволочь, как ты можешь так играть с чужими чувствами! – Выкрикнул Ламбо еще на пороге. Он думал, что сейчас Реборн проснется и выстрелит в нарушителя покоя, прервав тем самым все его мучения. Однако ничего не произошло. Ламбо открыл глаза и дал им немного привыкнуть к темноте. То, что он увидел, заставило его просто забыть все, что он думал, все, что хотел сказать. Реборн стоял у окна, ночное небо приятно отсвечивало на его светлой коже. У Ламбо перехватило дыхание – сейчас этот человек казался таким красивым, просто божественным, а во взгляде читалось не презрение, а скорее какая-то радость, смешанная с сожалением. Эти глубокие, темные глаза, обычно такие холодные, всегда завораживали Ламбо, и в то же время ранили его до глубины души.
- Я просто ждал, когда ты поймешь.
Эти слова заставили Ламбо броситься к окну и стиснуть Реборна в объятиях. «Теленочек» снова заплакал, изо всех сил прижимаясь к киллеру.
- Ты жестокий, очень-очень! Зачем ты так делал? Нравилось смотреть, как я мучаюсь?
- Тупая корова. Перестань говорить ерунду. – Реборн взял Ламбо за подбородок и притянул к себе. – Просто ты еще слишком маленький, чтобы что-то понять. Но я тоже устал ждать, мне надоело брать тебя измором. Я ждал, когда до тебя дойдет, что ты меня отнюдь не ненавидишь.
- Откуда ты?..
- Не забывай, я умею читать мысли.
Реборн усмехнулся. Ламбо весь напрягся и потупил взгляд.
- Прос…
- Заткнись. Я хочу наверстать сегодня все с того дня. К тому же, меня уже тошнит от этих шлюх.
Поцелуй. Легкий, просто поверхностный. Ламбо покраснел – поцелуй, совсем как тогда. Такой детский, какой-то совсем невразумительный и очень глупый. Тогда он запустил в Реборна гранатой, а потом еще час плевался после этого происшествия, а сейчас… Сейчас он бы отдал все на свете, чтобы продолжить.
- Вот в этом и разница. – Кивнул Реборн и начал одной рукой расстегивать пуговицы на рубашке Ламбо. Тот окончательно обмяк и был в состоянии только краснеть и шумно втягивать носом воздух – слезы еще не окончательно обсохли у него на глазах. Избавив его от рубашки, Реборн куда-то отошел, а Ламбо принялся вглядываться в звездное небо за окном. Оно было таким чистым, практически без облаков, маленький серебряный серп был словно выгравирован на бесконечной синеве, как и многочисленные созвездия. На душе было спокойно, хотя Ламбо еще немного волновался насчет того, что будет дальше. Комната озарилась мягким желтоватым свечением – Реборн зажег свечи рядом с кроватью и снова подошел к Ламбо. Через несколько секунд Ламбо уже лежал на шикарной двуспальной кровати, а Реборн, устроившись сверху, страстно целовал его шею и плечи, иногда покусывая – не больно, но ощутимо. Сердце бешено колотилось, мысли роились в голове, точно обезумевшие ядовитые пчелы.
- Теленочек, ты всегда так любил играть. А сегодня ты поиграешь со мной.
Шепот был словно где-то внутри, он пронизывал до мозга костей. У Ламбо сбилось дыхание. Он закрыл глаза, пытаясь сохранять спокойствие – отчего-то хотелось плакать, хотелось кричать, вырваться и убежать, поменять обратный билет на ближайший рейс, сесть в самолет и убраться куда подальше. Однако вскоре стало еще страшнее – он почувствовал, что ему связывают руки, нежно, но крепко. Раздели догола, перевернули на живот, приподняли бедра. Что-то тугое обхватило шею, веревка царапала кожу.
«Удавка?»
Ламбо не удержался и распахнул глаза, когда вдобавок ко всему что-то маслянистое потекло ему на поясницу и ягодицы.
- Что ты делаешь, извращенец? – Срываясь на крик спросил он. Его обожгло волной стыда – ему было страшно. Страшно приятно. Одна мысль о том, что именно этот человек сейчас доминирует над ним, что сейчас он – просто теленочек, который не может сказать слова против, и с которым сделают все, что хотят, возбуждала до предела. Возбуждала, унижала, заставляла краснеть и подчиняться. Но это надо было прекратить – все слова – ложь, он просто ждал дня, когда Ламбо приползет к нему на коленях и можно будет просто поразвлечься.
- Скоро узнаешь.
Реборн улыбался. Его руки совершенно спокойно и властно перемещались по телу Ламбо, натирая его маслом. Когда же горячая ладонь обхватила постепенно твердеющий член, Ламбо застонал.
- Как бы ты там себя не вел, я знаю, что ты еще девственник. – Голос Реборна звучал слегка насмешливо. Он явно наслаждался реакцией Ламбо, его полным повиновением и судорожными движениями навстречу. Свободной рукой Реборн потянул за веревку, придушив немного своего партнера, потом ослабил хватку, давая ему отдышаться, и так с некоторой периодичностью, пока не возбудился сам. Ламбо закричал от боли, когда что-то нагло втиснулось в него. Однако таинственное «что-то» также быстро убралось и чужие пальцы принялись массировать входное отверстие, разрабатывая его и тщательно смазывая. Через некоторое время Реборн осторожно вошел в несчастного «теленочка», заставляя его кричать от боли и удовольствия. Ламбо ощутил, как что-то наполнило его изнутри, разнося по телу сладкую слабость, он не мог расслабиться, а от этого было только больнее и туже. Пальцы снова потянули за веревку, и Ламбо закашлялся и притих. Давление на шею ослабло, зато Реборн принялся резко и ритмично двигаться, стараясь сразу войти максимально глубоко, тем самым причиняя Ламбо сильную боль, но не менее сильное наслаждение.
- Пожалуйста, сбавь обороты! – Еле прохрипел Ламбо, когда удавка в очередной раз затянулась на его шее. – Пожалуйста, прекрати делать мне больно, Реборн! Перестань!
Слезы брызнули из глаз. Вдруг Реборн остановился и перевернул Ламбо на спину. Тот тут же плотно сжал ноги в коленях и с мольбой посмотрел на киллера. Однако Реборн с силой раздвинул ноги Ламбо и, уложив их себе на плечи, снова вернулся к своим ритмичным движениям.
- Зачем ты просишь меня прекратить, если тебе хочется продолжать? Тебе нравится, когда я причиняю тебе боль, тебе нравится чувствовать меня внутри себя, зачем ты просишь того, чего не хочешь?
Ламбо не ответил, он был не в состоянии говорить. Стыдно, больно, гадко… И при этом так хорошо. Трепещущее пламя свечей навевало мысли о романтике, но то, что происходило в спальне сейчас, никак нельзя было назвать романтичным.
- Теленочек, ты такой узкий. Боюсь, что долго я не продержусь. Слишком… - Реборн не договорил, Ламбо понял, что ему тоже тяжело дышать и почувствовал некое торжество.
«Даже ты не всегда можешь оставаться хладнокровным.»
Движения стали более отрывистыми и жадными, рука Реборна снова начала ласкать Ламбо. Тот вскоре кончил, и Реборн, заметив это, снова начал проводить махинации с удавкой и почти незамедлительно последовал примеру партнера, которого чуть не придушил до полусмерти во время оргазма.
Оба без сил лежали на кровати. Ламбо уткнулся в плечо киллера и тихо плакал. Все тело ныло, иногда по нему проходила судорога от еще недавно полученного удовольствия.
- Прости, я повел себя эгоистично.
Ламбо удивленно взглянул на Реборна.
«Он и правда это сказал?»
- Я хочу, чтобы тебе было хорошо. Давай немного передохнем, и я постараюсь дать тебе то, что ты хочешь. Постараюсь быть нежнее.
- Мне… - Начал Ламбо, пытаясь подобрать слова и мгновенно заливаясь краской. – Мне нравится, когда ты… Когда ты делаешь то, что хочешь, Реборн.
«Мне нравится, когда ты груб и делаешь мне больно, Реборн.»
Вместо ответа последовал поцелуй. Наконец, настоящий поцелуй. Так странно было ощущать во рту чужой влажный и горячий язык, ласково проникающий между губ. Рот наполнился каким-то странным вкусом.
«Твоим вкусом.»
Снова пальцы начали изучать каждый миллиметр кожи. Но на этот раз более спокойно и менее властно. Реборн вдруг оторвался от поцелуя и сел в кровати, запустив пятерню в волосы Ламбо. Тот сразу сообразил, чего от него хотят, и губы тут же сомкнулись на разгоряченной плоти. Ламбо позволял Реборну направлять его, однако протестующе мычал, когда киллер пытался погрузиться слишком глубоко. Оральное удовольствие длилось недолго – Ламбо снова оказался на животе с приподнятыми бедрами, а увлажненный член теперь медленно и очень аккуратно проникал в него. Реборн стал двигаться намного осторожнее, чтобы не причинить партнеру боли, однако идею с удавкой не забросил, но и это теперь делал гораздо нежнее.
«Сильнее, пожалуйста. Грубее. Как тебе нравится, как нам обоим нравится. Привяжи меня к кровати и заставляй делать, что хочешь.»
Но все продолжалось в таком же тягучем, приторном темпе. Ламбо не был сильно против, но ему хотелось того, что было. Жесткости.
- Реборн, я хочу… - Выдохнул Ламбо, собираясь с силами.
- Ты уверен? – Реборн перебил его, догадываясь заранее, чего попросит несчастный «теленочек».
- Да. – Ламбо зажмурился. Реборн развязал его связанные между собой руки и привязал каждую к столбикам на спинке кровати, предварительно уложив партнера на спину. Что-то горячее упало на живот и больно обожгло. Снова. Снова. На грудь. Каждый раз Ламбо передергивало.
Он не хотел открывать глаза, и Реборн завязал ему их шнуром от халата. А маленькие горячие капли все падали и падали, Ламбо каждый раз напрягался, чтобы боль была ощутимее.
- Знаешь, что это?
- Воск?
Тихий смешок. Сладкое ощущение разлилось по телу, заставляя его дрожать. Реборн поставил свечу на место и раздвинул ноги «теленочка». Резко, больно, стыдно, тяжело дышать, веревки натерли кровавые ссадины. Это доводит до оргазма, заставляет кричать. Снова и снова. Чувство, как что-то теплое и густое выплескивается внутрь, стекает по ногам, сводит с ума. А каждый раз на пике удовольствия он выкрикивал его имя, умолял прекратить, остановиться. Так до полного бессилия.
Рассвет наступил совершенно незаметно. Однако, когда они выдохлись, было уже совсем светло.
- Реборн.
- Что тебе, тупая корова?
- Что-то будет дальше?.. Ну, я имею в виду…
- Люблю ли я тебя?
Ламбо кивнул.
- Ты сам как думаешь?
- Нет?
- Подумай хорошенько.
Ламбо пожал плечами и прижался к своему партнеру. Он слишком устал, чтобы думать, ему очень хотелось спать. Спать рядом с человеком, которого он так долго любил. Реборн обнял его за плечи и поцеловал в макушку.
- Тупая корова. Когда же ты наконец вырастешь?
Ламбо помотал головой и уснул. Наверное, он никогда не вырастет. Хотя… Кто знает, что может случиться еще лет через десять?